Элина Червякова все время сравнивает себя с многодетной мамой-мартышкой из старого советского мультфильма «Осторожно, обезьянки!». Одна из серий рассказывает про маленькую девочку, которую родители никак не могли заставить пообедать. В итоге ребенок все-таки поел – в зоопарке вместе с мартышками. Дети всегда охотнее делают что-то в компании большинства таких же малышей. А с большинством у Элины Викторовны проблем никогда не было. У нее 15 приемных детей и трое своих
В Старой Тихоновке у Червяковых большой шестикомнатный дом, двери которого всегда открыты для гостей. Другие родители только диву даются, видя, как их сын или дочь, только что отказавшись дома от швейцарского сыра и сырокопченой колбасы, наворачивает у Червяковых какие-нибудь макароны. Тут всегда рады детям. Бывает, что в гостиной собираются со всей округи три десятка малышей послушать, как хозяйка читает книжку. Или поиграть в особое домино, которое смастерила Элина Викторовна для обучения детей счету и умножению.
РАЗМЕРЫ МЕЧТЫ
Она говорит, что с детства больше всего на свете хотела стать мамой и иметь большую семью. Ее мечта начала сбываться в конце девяностых годов. Семья Червяковых была тогда самой обычной – муж, жена и трое детей. Жили они в не очень благополучном районе. И всегда привечали чужих малышей. Элина Викторовна угощала своих маленьких соседей обедом, внимательно выслушивала, если они хотели что-то рассказать. Бывало, что некоторых оставляла у себя ночевать, когда, к примеру, выяснялось, что их родные папа и мама ушли в неизвестном направлении, дверь квартиры заперли и про своего ребенка забыли. А когда у двоих знакомых мальчиков умерли родители, Элина Викторовна решила забрать детей к себе навсегда.
- В то время очень сложно было жить, – вспоминает она. – И в департаменте образования нам не доверяли. Для них мы были люди новые. Нам так прямо и говорили: «Вы сегодня возьмете детей, а завтра приведете назад, скажете: кормить нечем». С большим трудом, но я все-таки оформила мальчиков. А через полгода у девочки Сашеньки умерла мама, ей тогда было 12 лет.
И пошло по нарастающей: за одним ребенком появлялся другой. Бывало, что уже живущие у Червяковых дети приводили с улицы других малышей. Кого-то просили приютить «на время» настоящие родители. Двоих Элина Викторовна взяла из дома малютки, а потом выяснила, что у них есть еще три брата и сестра. Естественно, и этих тоже забрала к себе.
В доме Червяковых всегда стоит гам. Старшие запираются в своей комнате с компьютером. Совсем взрослые сыновья, которые уже сами зарабатывают, чинят в гараже большие грузовики вместе с отцом-дальнобойщиком. Кто-то из младших мальчиков переворачивает рядом самокат и зовет братишку «чинить машину». Девочки разложили школьные тетрадки на полу. Маленький Максим прибегает к маме с окровавленным ухом. Это он полез следом за шустрым Денисом на яблоню и порезался веткой. Не успели рану помыть и прижечь, как мальчишка, уже высушив слезы, снова носился по огороду за козой. Элина Викторовна чувствует себя во всей этой неразберихе как рыба в воде. Кому-то взъерошит волосы, кого-то пожурит. Или просит детей, впрочем, без особого успеха, сильно не кричать. На несколько мгновений становится тихо, а потом снова весь дом, будто стоит на ушах. Это кто-то придумал способ скатываться с дивана на пол.
В ЦВИАРН, КАК ПОЛОЖЕНО
Элина Викторовна хмурится, но умудряется сохранять невозмутимое спокойствие, хотя у нее страшно болит голова. Это от того, что сегодня она ездила в управление архитектуры оформлять на сироту Марину пустующий земельный участок. Девушка вышла замуж за одного из приемных сыновей мамы Элины. В новой семье уже появился первый ребенок. Поэтому решили для молодых строить отдельный дом. Начинать приходится с чиновничьих кабинетов. А это для Элины Викторовны самое нелюбимое занятие. Очередной раз чиновница на нее накричала – женщина не принесла нужной справки. Уже десять лет ей приходится постоянно иметь дело с нашей бюрократией, но привыкнуть к стилю общения в кабинетах больших и малых начальников она до сих пор не может.
Элина Викторовна вспоминает, как устраивала к себе сестренок Веру и Эвелину. Когда первой было два с половиной года, Червяковым позвонила бабушка малютки, сказала, что ребенку очень плохо. Элина Викторовна вместе с мужем поехала посмотреть на девочку и ужаснулась: у малышки был сильнейший диатез, от которого кожа слазила просто кусками. Запуганного и худого, как из концлагеря, ребенка Червяковы забрали к себе. А потом у Верочки родилась сестренка.
- Ей было три месяца, когда бабушка мне ее принесла, – вспоминает мама Элина. – Потом у нас начались большие проблемы. Я сама поехала в департамент и сказала, что у меня двое детей живут без документов, что я не хочу их никуда отдавать. Специалист по опеке очень рассердилась на меня. Пообещала, что пришлет полицию, чтобы забрали детей в ЦВИАРН, как положено. И полицейские приехали. Я плакала, просила: не забирайте. А они отвечали, что делают свою работу, у них приказ. Завернули младшую девочку в одеяло и увезли вместе с сестрой, а на улице была уже поздняя осень, холодно. Я после этого двое суток не могла отойти от шока. Потом поехала в полицию. Мне рассказали, что они целый день никуда не могли пристроить детей. Купили бутылочку, напоили младшую кефиром. Потом, наконец, отвезли в больницу. У ребенка началась страшнейшая дизентерия и бронхит. В департаменте меня предупредили: только попробуй, забери детей, мы тебя сразу посадим. Но младшая в больнице с каждым днем все больше чахла. И тогда главврач мне предложила: я, мол, никому не скажу, все это прикрою, но лучше вам срочно забрать ребенка. Я взяла ее на свой страх и риск. Полгода делала уколы. А потом девочка выздоровела. И с тех пор больше не болела. Наверное, любовь лечит.
«ГЛОТКУ ПЕРЕГРЫЗЕТ»
К счастью, сейчас хотя бы с органами опеки и попечительства Червяковы контакт наладили. Их семья в департаменте образования считается образцово-показательной. Четверо детей усыновленные. Четверо под опекой и на троих оформлен патронат. В департаменте образования знают, что от однажды взятых к себе детей Элина Викторовна никогда не откажется. Наоборот, за своих будет биться до последнего.
- Однажды нашу Настю захотела одна мамаша забрать к себе, – продолжает она. – Когда мы пошли в нулевой класс, ей очень понравилась девочка. Она ко мне подошла: отдайте, мол, Настю, я ее всем обеспечу. Я возразила: «Ребенок – это же вам не кошка, мы же привыкли друг к другу. Разве нет других детей?». Но проблема заключалась в том, что девочка была еще не оформлена, мы не успели восстановить ее документы. Так женщина об этом у учителей узнала и начала действовать. Поехала в департамент, заявила в полицию. Нас вместе с Настей «арестовали» и увезли в отделение. Она, бедная, ревет, вся трясется. Ее хотели отправить в ЦВИАРН. Я позвонила мужу, он приехал. Мы долго ругались с полицейскими. И все-таки забрали ребенка домой. В полиции очень хорошо меня знают. Потом у нас в школе конфликт был с учителями. А когда я приехала в департамент, специалист по опеке рассказала мне, что сразу отказала той женщине. Будто бы сказала ей: «Вы эту Червякову не знаете, она за своих детей глотку перегрызет».
НИКУДЫШНЫЕ ПОПРОШАЙКИ
Когда у Элины Викторовны спрашиваешь, как ей удается прокормить такую ораву, она говорит про 20-литровую кастрюлю и про мешки с рожками и крупой. И про то, что десять лет назад было гораздо сложнее, когда суп на постном масле приходилось делать пожиже. Теперь, хоть муж и потерял работу, жить гораздо легче. Рассказывает, что семья празднует все дни рождения строго день в день. Пусть даты даже следуют одна за другой, мама Элина считает, что не стоит объединять их в общий день именинника, что у каждого должен быть свой индивидуальный праздник.
- Что же вы рассказываете, как у вас все хорошо и богато? Другие на вашем месте предпочитают поплакаться, может, кто чем и поможет.
- Попрошайки из нас никудышные, – вздыхает собеседница. – Мы не любим просить. Одно время нам помогали со школы. Так детей стали этим дразнить. Валера как-то пришел домой и закричал: «Мама, откажись от этой помощи, мы не сироты, что они нас попрекают!». На следующий день я пошла в школу и написала заявление, что отказываюсь от помощи. Директор изумился: «Как? почему? Да не может быть, чтобы попрекали». Но я настояла на своем. Прошло несколько лет. А в прошлом году директор мне говорит: «Может, хватит гордость свою показывать? Потому что у нас есть семьи, которые, в общем-то, не нуждаются, но пишут заявления, и мы обязаны им помочь. А вам действительно надо». И нам снова стали помогать.
… На стене в гостиной дома Червяковых висит большая стенгазета с фотографиями детей под названием «Веселая семейка». Мама Элина успевает не только выпускать собственное домашнее издание. По ночам она еще находит свободное время, чтобы сделать записи в своих тетрадях, которые она завела на каждого ребенка. Когда все домашние угомонятся, она запирается в своей комнате и продолжает мысленно общаться с детьми. Все, что накипело за день, выплескивает на бумагу. Кого-то продолжает ругать, объясняя, почему нельзя так себя вести. За кого-то радуется. Эти досье мама Элина не показывает никому, обещая раздать тетради детям, когда те вырастут.
Анастасия Машнина, фото Веры Тропыниной
Газета «НОВЫЙ ВЕСТНИК» 16 сентября 2009 год
