В «психушку» за детские шалости

10.06.2014

Сотрудники Гражданской комиссии по правам человека Санкт-Петербурга опубликовали открытое письмо с рассказом о 14-летнем мальчике Руслане, живущем в детском доме при школе №46, и его бабушке Оксане Геннадьевне (имена изменены). Прошлым летом Руслан нашалил: «пшикнул» дезодорантом на горящую спичку. Нехорошо, конечно, но с мальчиками, как известно, еще и не такое бывает. По счастью, беды не произошло, пострадавших не оказалось, с Русланом провели «разъяснительную беседу», но на ней инцидент не закончился — ребенка в качестве наказания отправили в «психушку». Позже Руслан рассказал, что там его заставляли глотать целые пригоршни таблеток, а когда он попытался отказаться, медсестра доходчиво объяснила, что сделает ему укол: «две недели не проснешься». Ответ врача на вопрос «когда вы меня выпишете?»» был не менее красноречив: «выпишут, только если ты тут с ума не сойдешь». Правозащитники, с которыми поговорил корреспондент Радио Свобода, сходу назвали еще несколько проблем, связанных с произволом руководства детских домов и интернатов к их воспитанникам.

Бабушка Руслана, регулярно навещавшая его в детском доме, приходила и в психиатрическую клинику. По ее словам, она видела, каким слабым и сонливым выглядит ребенок. От таблеток Руслан, по его словам, чувствовал сильную слабость, головокружение, с трудом держался на ногах и все время спал. Оксана Геннадьевна встревожилась, подумала, что побочные действия препаратов могут быть слишком вредными и обратилась в прокуратуру. Но там предпочли не вмешиваться, решив, что директор детдома — законный представитель детей и имеет полное право помещать их в клинику.

Руслан «лечился» в психбольнице почти весь июнь 2013 года. Как то раз, уже после выписки, они с бабушкой обсуждали случившееся. В это время к ним подошёл другой мальчик из того же детдома и рассказал, что его и ещё восьмерых детей также помещали в психиатрическую больницу: кого за двойку, кого за плохое поведение. Оксана Геннадьевна решила записать имена пострадавших ребят, но это заметил социальный работник и результат последовал незамедлительно: администрация детского дома просто запретила бабушке встречаться с внуком. Оксана Геннадьевна снова обратилась в прокуратуру, откуда пришёл ответ, согласно которому помещение Руслана в больницу было абсолютно законным. Ни бабушка, ни сам Руслан до сих пор не могут выяснить, какой у него «диагноз» и что за препараты ему давали в клинике.

Президент Гражданской комиссии Санкт-Петербурга по правам человека Тамара Татаурова говорит, что проблема неправомерного использования психиатрической медицины актуальна не только для детей из детских домов:

— Дети у нас сейчас очень шустрые, и многие родители, не зная о действии психотропных препаратов, обращаются за помощью к психиатрам, чтобы те помогли сделать детей «дисциплинированными». Детям назначают психотропные препараты, их ставят на учет, они уже — потенциальные пациенты. Попасть к психиатру очень легко. Детей тестируют в школах, некоторые родители, не имея времени для воспитания детей, таким образом снимают с себя ответственность. Многие просто не представляют, какие побочные эффекты имеют препараты, назначаемые детям. Это и немотивированная агрессия, и жестокость, и навязчивые мысли о самоубийстве.

Но хуже всего, по словам Тамары Татауровой, приходится именно детям-сиротам. Иногда им достаточно нагрубить учителю или нянечке, чтобы на каникулы попасть в психиатрическую клинику:

— Дети абсолютно бесправны. Если даже у них есть родственники, которым можно рассказать, как с ними обращаются в «психушке», то нередко это оборачивается против них же. Потом звонит такой ребенок своему родственнику и говорит: вот, я тебе рассказал, а меня за это оставили тут еще, продлили срок. Мы занимается выявлением таких случаев и придаем их гласности, но этого мало. Было бы очень здорово, если бы появилась еще какая-то организация, которая бы нам помогала. Мы должны добиться, чтобы нас пускали в эти клиники, чтобы мы на месте могли выявлять какие-то факты, которые могли бы стать основанием для прокурорских проверок. А так нам обычно приходится очень долго доказывать, что нарушения вообще имели место.

Vногие родители, не зная о действии психотропных препаратов, обращаются за помощью к психиатрам, чтобы те помогли сделать детей «дисциплинированными»

Об этом же говорит и председатель правления общественной организации «Петербургские родители» Лада Уварова, которая считает, что это проблема связана с порочной системой детских сиротских учреждений в целом:

— Они там действительно не могут справиться с девиантным поведением подростков, которые каждый день и час травмируются, живя не в нормальной семье, а в большом детском коллективе. Детские дома устраивают себе время от времени такой «отдых», «разгрузку», отправляя трудных детей в психиатрические клиники, где их присмирят и приструнят. Сиротская проблема, где ее ни копни — многослойный пирог проблем. Если мы не хотим злоупотреблений, нам нужен реальный общественный контроль. Если руководитель сиротского учреждения — одновременно и государственный опекун, единолично решающий судьбу ребенка, то даже когда мы узнаем о злоупотреблениях, у нас все равно нет никаких полномочий, чтобы за этого ребенка заступиться или обратиться в суд с иском о защите его прав. Законный представитель ребенка отправил его в «психушку» — что ж, он имел полное право это сделать. Никакое стороннее вмешательство на данный момент по закону невозможно, и никаких механизмов контроля у нас нет.

Лада Уварова говорит об еще одной детской проблеме, связанной с психиатрией, — об обстоятельстве, перечеркивающем будущее тысяч детей:

— Около трети всех детей, живущих в сиротских учреждениях, имеют диагноз «умственная отсталость». Этот штамп ставят медико-педагогические комиссии. Они не учитывают, что у детей может быть элементарная педагогическая запущенность, что дети сразу идут учиться в коррекционные школы, что их лишают шансов получить полноценное образование. И никто не пробует позаниматься дополнительно с этими детьми, как-то их компенсировать. Эта система — как всякая система — себя охраняет. Я не считаю, что это нормальная ситуация, когда на проблему обращают внимание только после скандала. Надо менять систему.

Детские дома время от времени устраивают себе «разгрузку», отправляя трудных детей в психиатрические клиники

Если систему не изменить, то с выросшими детьми-сиротами будет происходить то, с чем борется правозащитник Владимир Васильев. По его словам, достигших совершеннолетия детей-сирот, получивших диагноз в «психушках», не спрашивая их согласия отправляют в психоневрологические интернаты. Там возникает новая проблема: вполне дееспособные люди не могут выйти оттуда, не могут работать, завести семью, жить нормальной жизнью:

— Это вполне дееспособные, нормальные молодые люди. Вот, например, Евгений Морозов, который добивается выписки из психо-неврологического диспансера (ПНИ) №9. Директор запретил ему работать. Евгения вырвали оттуда с большим трудом, но самое главное, что никто не хочет признавать нарушения его конституционных прав. С не меньшим трудом выписали из ПНИ и Эмира Лемешева. Он уже работал и жил в своей квартире, но на него все еще устраивали облавы. Администрация часто уничтожает документы людей — военный билет, договор о социальном найме жилья, ИНН, свидетельство о рождении, но ни прокуратура, ни другие инстанции не хотят этого замечать.

Правозащитники предупреждают, что жестокое обращение с детьми — не только гуманистическая, но и социальная проблема, поскольку такие дети, вырастая, не несут в общество ничего светлого. Чем более травмированными они вырастают, чем больший опыт насилия усваивают в детстве, тем больше рискует общество, получая новых членов с асоциальным поведением, которые будут для всех остальных не помощью, а обузой.